Метафизика времени в богословии творения

Пожалуй, ни одна из глав Священного Писания не вызывала столько споров, разночтений и противоречий, как первая глава книги «Бытия». Можно сказать, что каждый век, каждый период церковной истории имел свои нюансы, свой облик в толковании шестидневного творения. И наш век, век научно-технического прогресса, не составляет исключение. Камнем преткновения стало несоответствие хронологии творения и научных данных о возникновении вселенной.  Казалось бы, что вопросы космологии не могут касаться основ вероисповедания, тем не менее часть христианского мира «разделилась» на два противоборствующих лагеря, так называемых «креационистов» и «эволюционистов». Если первые, подвергая сомнению и критике результаты научных исследований, пытались защитить незыблемость и историчность книги Бытия, то вторые наоборот, отдавая предпочтение научной точке зрения, готовы были пожертвовать буквой Писания, превратить Священную историю в собрание мифов и притч.

В последнее время появились попытки согласовать оба подхода[1]. Общим для них является выделение Шестоднева в некий особый мир, который из-за грехопадения Адама кардинально отличается от ныне существующего падшего. Поэтому библейское повествование и наука описывают два различных мира, и их сопоставление не только некорректно, но в принципе невозможно. Такой подход, несмотря на очевидную искусственность, не устраняет существующие противоречия, но лишь позволяет вывести их за рамки дискуссии.

Следует отметить один важный момент, который, несомненно, заслуживает первостепенного внимания при рассмотрении проблемы Шестоднева — это вопросы метафизики времени[2]. Однако те немногочисленные попытки, которые были предприняты рядом авторов, в том числе и в цитируемых выше статьях, в лучшем случае ограничиваются обзором патристического наследия, что само по себе важно для современного богословия, однако не дают целостного представления о самом учении о времени.

Фактически время как философская или физическая категория отдано «на откуп» атеистической науке. Если наука, как и Священное Писание, претендует на Истину, а Истина одна, то между ними не может быть противоречия. Вопрос в том насколько адекватны Божественной истине не сама буква Писания, а нетрадиционные толкования и изменчивое научное мировоззрение. По этому поводу В.Н. Лосский писал: «Не оказывая особого предпочтения какой-либо одной философской системе, Церковь всегда вполне свободно пользуется философией и другими науками с апологетическими целями, но она никогда не защищает эти относительные и изменчивые истины, как защищает непреложную истинность своих догматов. Вот почему космологические учения, как древние, так и современные, нисколько не затрагивают основных богооткровенных истин Церкви»[3]. Протоиерей Г. Флоровский акцентирует внимание на том, «…что христианские догматы уже содержат в себе в качестве предпосылок всю метафизику, метафизику истинную и неоспоримую»[4].

В предлагаемой вниманию статье автором предпринята попытка сформировать на основе Священного Писания и трудов св. отцов основные положения метафизики времени, характерные для богословия древней Церкви и с этой точки зрения обсудить проблему хронологии Шестоднева.

1. «Начало» творения и время

По учению Церкви время является тварной категорией и сотворено вместе с миром видимым и невидимым. «Сам сотворил века — Бывший прежде веков…» учит св. Псалтырь, (Пс.89;3). Апостол Павел неоднократно подчеркивал: «В последние дни сии говорил нам в Сыне, Которого поставил наследником всего, чрез которого и веки сотворил» (Евр. 1;2); «Верою познаем, что веки устроены словом Божиим, так что из невидимого произошло видимое», (Евр. 11;3). На сотворение времени указывали многие св. отцы, так св. Дионисий Ареопагит утверждал, что: «Всех сущих и веков бытие — от Предсущего; и всякие вечность и время — от Него; и всяких вечности и времени и всего чего бы то ни было сущего Он — предсущее Начало и Причина»[5]; и блаженный Августин: «Как могли пройти бесчисленные века, если они не были созданы Тобой, Творцом, Учредителем всех веков? Это самое время создал Ты, и не могло проходить время, пока Ты не создал времени. Ты не во времени был раньше времени, иначе Ты не был бы раньше всех времен… Всякое время создал Ты и до всякого времени был Ты, и не было времени, когда времени вовсе не было»[6]. Аналогичной точки зрения придерживались: св. Ириней Лионский[7], преп. Максим Исповедник[8], преп. Иоанн Дамаскин[9] и многие другие.

Время, как и мир тварный, имеет начало. «В начале сотворил Бог небо и землю» (Быт. 1:1), и это «начало» всего тварного св. отцы считали началом времени. Однако при этом возникала проблема согласования вневременной вечности Триединого Бога, Его постоянства и неизменности с сотворением времени. «Начало» творения не может принадлежать времени, так как тогда Бог сотворил бы время во времени. С другой стороны, начало творения не может принадлежать и Божественной вечности, иначе Бог сотворил бы время во вневременном Божественном бытии. В представлении св. отцов «начало» — это некая граница между Божественным и тварным, на которой из «ничего» возникает наш мир. «Начало есть нечто, не состоящее из частей и не протяженное», — пишет св. Василий Великий, — «Как начало пути, еще не путь и начало дома еще не дом, так и начало времени еще не время, и даже не самомалейшая часть времени»[10]. Св. Григорий Нисский уточняет: «Слово “начало” чуждо понятию о всяком протяжении. Как точка — начало черты и атом — начало телесного, так мгновение — начало временного протяжения»[11].

Св. Василий Великий в толковании Шестоднева высказал интересную мысль о том, что: «можно узнать, с какого времени началось строение сего мира, если, от настоящего поступая назад, потрудишься найти первый день бытия мира»[12]. Умозрительно последуем совету св. отца, но для этого мы должны двигаться по оси времени назад в прошлое. Перемещаясь по стреле времени к «началу», мы и наши часы, которые предусмотрительно возьмём с собой в это необычное путешествие, всегда будем оставаться в тварном временном мире, будем оставаться во времени. Мы никогда не сможем «выйти» из времени. Время — это форма нашего чувственного бытия, иного мы не знаем. Все попытки, в том числе чисто умозрительные, отстраниться от времени, вырваться из конечно-временного мира и попытаться взглянуть на него извне, как бы «со стороны», обречены на неудачу. Во-первых, это невозможно потому, что никакой «сторонней» точки зрения или этого самого «извне» не существует. Во-вторых, как бы мы ни стремились быть аккуратными и внимательными в своих умствованиях или словесных построениях, вслед за нами незримо тянется шлейф укоренившихся в сознании чувственных представлений о времени. Более того, даже сама наша речь невозможна без глаголов и деепричастных оборотов, подразумевающих время. Мы тварны и являемся частью этого самого мира, мы «внутри мира», и это есть объективно данная нам реальность. Поэтому как бы долго мы не двигались, приближаясь к «началу», наши часы никогда не остановятся, ибо в противном случае мы покинули бы временной мир. Чем ближе к «началу», тем ближе к Богу, к той таинственной грани, отделяющей Божественное бытие от бытия тварного, на которой из ничего возникает наш мир. Мы можем двигаться по шкале времени бесконечно долго, но никогда не пересечем эту грань, ибо за ней времени нет, там вечность, там Бог. И если наши часы не достигнут «начала», где времени нет, и никогда не остановятся, то они, приближаясь к этой таинственной грани, должны идти все медленнее и медленнее. В отсчете времени мы не найдем той самой первой секунды с которой начался наш тварный мир.  Это можно пояснить следующим примером. Представим, что мы должны двигаться к краю обрыва не останавливаясь, но так, чтобы не упасть с обрыва. Возможно ли это? Возможно, если мы будем проходить каждый раз половину оставшегося до обрыва пути, т. е. идти все медленнее и медленнее. На эту особенность времени указывал св. Василий Великий: «Ибо если станешь усиливаться представлением ума перейти за сие начало, то найдешь, что оно само идет вперед тебя и предваряет твои мысли»[13]; и еще, в другом месте: «Если же какой-либо любитель споров скажет, что начало времени есть время, то пусть знает, что … кто делит начало надвое, тот из одного сделает два начала, лучше же сказать, много и бесконечное число начал: потому что каждую отделенную часть должен будет непрестанно рассекать на новые части»[14].

Мы никогда не достигнем той самой нулевой точки с которой началось время, той грани на которой из ничего возникает тварный мир. Примечательно, что об этом же говорит первый стих книги Бытия, утверждающий, что в творении Божием не было первого дня, а был день «един». Если не было в творении первого дня, то во временном ряду не было ни первого часа, ни первой секунды. «Потому Моисей главу времени назвал не первым, но единым днем, чтобы день сей по самому наименованию имел сродство с веком», поясняет св. Василий[15].

«Начало» — это таинственная грань, граница между вневременным Божественным бытием и тварным миром, которую ни достигнуть, ни тем более пересечь, мы, оставаясь во времени, не можем. Чем ближе к таинственной грани, отделяющей Божественный мир от тварного, тем медленнее течет время, при этом на самой грани и за ней времени нет. Именно там между вечностью и временем из «ничего» возникает наш пространственно-временной мир. В этом величайшая тайна Божия, тайна «начала» творения.

Далее рассмотрим какие следствия можно извлечь из заключения, сделанного выше. Умозрительно представим двух человек, Первый из которых находится вблизи грани, отделяющей Божественное от тварного, т.е. окрест Бога. Второй — не удостоен такой славы и остается на земле. Оба снабжены часами и могут сравнивать их показания. Так, например, сутки для обоих пройдут, когда часовые стрелки на их часах совершат два полных оборота. Время человека Первого, приближенного к Богу, течет медленнее, поэтому и стрелка на его часах будет поворачиваться так медленно, что за то время пока она совершит два полных оборота, стрелка на часах Второго, оставшегося на земле, может совершить несколько сот, а может быть тысяч оборотов. Соответственно, если для Первого пройдут одни сутки, то для Второго могут пройти несколько месяцев или лет. Разница в ходе часов будет зависеть от того, насколько человек Первый приближен к Богу. Бог может приблизить его к Себе так, что Второму, не удостоенному такой славы, может не хватить жизни, чтобы дождаться, пока часы Первого отсчитают сутки. Для этого могут потребоваться тысячи лет. При этом Первый человек, окрест Бога, всего за сутки своей жизни будет иметь возможность увидеть, как стареет и умирает его товарищ, оставшийся на земле, как сменяются поколения, строятся и разрушаются города, возникают и исчезают цивилизации. Однако для тех, кто остался на земле, человек Первый в течении тысяч лет будет оставаться практически неизменным, как бы не подверженным времени, так как постареет всего на одни сутки.

В результате мы приходим к понятию относительности времени, которое заключается в том, что длительность любого события в мире тварном не имеет абсолютного значения, а зависит от статуса наблюдателя, будь то Всемогущий Бог, праведник, приближенный к Богу, или простой человек. Представления об относительности времени были известны в глубокой древности. Так пророк Давид говорил: «Яко тысяча лет пред очима Твоима, Господи, яко день вчерашний, иже мимо иде, и стража нощная» (Пс.89;5). Св. Афанасий Великий, комментируя псалом, пишет: «Ибо от Соломона, создавшего дом (Божественный храм), до осады, бывшей после Честного Креста, исполнилась тысяча лет. Но эта тысяча лет вменена пред Тобою в день един или, лучше сказать, в малую часть дня»[16]. Ефимий Зигабен, изучив и объединив предыдущие опыты истолкования Псалтыри святыми отцами, разъясняет: «Не так у Бога считается тысячелетие, как у нас прошедший день или четвертая часть ночи, поелику самые годы всегда протекают, а Бог неизменен и вечен»[17]. Также в книге Иова можно усмотреть указание на относительность времени: «Разве дни Твои, как дни человека, или лета Твои, как дни мужа» (Иов.10;5). И апостол Петр учил: «Одно то не должно быть сокрыто от вас возлюбленные, что у Господа один день как тысяча лет, и тысяча лет как один день», (2 Пет.3;8).

Длительность любого события в мире тварном зависит от статуса наблюдателя. И это важнейшее свойство времени, имея свои истоки в Священном Писании, было известно отцам древней Церкви. Основываясь на метафизике времени, попытаемся проследить по букве Писания и учению отцов, сколько времени могло длиться творение с точки зрения Всемогущего Бога, избранника Божьего Моисея и простого смертного на земле.

2. Учение св. отцов о мгновенном творении «неба и земли»

Согласовать творение с постоянством и неизменностью Бога-Творца можно было, только отказавшись от представления, что «начало» принадлежит времени. И если Бог сотворил «небо и землю» в «начале», то это значит, что сотворил без всякой протяженности во времени, то есть мгновенно. Концепция мгновенного творения, зародившаяся в недрах Александрийской школы, позволяла сохранить представление о неизменности и постоянстве Божественного бытия и тем самым согласовать временную тварность мира с вневременной вечностью Бога-Творца.

Так, святитель Афанасий Великий писал: «…древле, когда еще вовсе ничего не существовало, для создания вселенной потребно было одно мгновение и изволение».[18]  Эту же мысль развивал и Василий Великий: «Действие творения мгновенно и не подлежит времени, то и сказано: “в начале сотвори” … В означение сего древние толкователи, яснее выражая мысль, сказали: “Вкратце сотвори Бог, то есть вдруг и мгновенно”»[19]. С ним соглашался и св. Григорий Нисский: «Словом в заглавии показывается, что все вместе приведено в бытие, а словом “в начале” выражается мгновенность и “неразрывность” творения»[20]; и в другом месте: «Ибо как говорит Моисей, “совершишася небо и земля” и все, что между ними, … Все это произвели из себя вдруг в одно и то же время, получив на то силы по Божию изволению»[21]. Приверженцем мгновенного творения мира был и блаженный Августин: «Все создано из “ничего” Тобой, — писал он, — но не  из Твоей субстанции, а из материи, не какой-то, Тебе не принадлежащей, существовавшей и раньше, но из созданной Тобою тогда же, ибо ей, бесформенной, дал Ты форму без всякого промежутка во времени» [22].

Не все св. отцы поддерживали  гипотезу о мгновенном сотворении мира. Категорически против возражал Ефрем Сирин[23], Иоанн Златоуст[24] хотя и придерживался шестидневного творения, тем не менее не отрицал самой возможности мгновенного сотворения мира.

Отстаивая концепцию мгновенного творения, св. отцы понимали, что при этом возникает проблема согласования с библейским шестидневным повествованием. Как указывал профессор В. Несмелов, одним из первых обозначил эту проблему Климент Александрийский. По его мнению, Моисей только для удобства читателей разделил творение на периоды. На самом же деле мановение Божественной воли также моментально устроило этот мир, как моментально привело из небытия в бытие его хаотический материал[25]. При этом он аргументировал свое мнение тем, что Бог всемогущ, действие его воли должно исполняться мгновенно, а не с задержкой во времени.

Похожего мнения придерживался блж. Августин. Он считал, что мгновенно мир был создан в своих основаниях, в потенциях и причинах, вступающих в реальное бытие в заранее предопределенном порядке. Библейское повествование о шестидневном творении есть изображение этого мгновенного творения, так как происшедшее мгновенно не может быть рассказано человеку или увидено им также мгновенно. Человек не способен воспринимать что-либо вне времени, поэтому творение было показано праведному Моисею упорядоченным в течение шести дней. «… распорядок тех дней введен применительно к человеческой слабости, по закону повествования, чтобы простою речью дать людям понятие о возвышенных предметах, потому что и самая речь повествователя невозможна без чего-либо первого, среднего и последнего»[26].

Отрицание исторического шестидневного творения можно было рассматривать как отход от слова Божьего. Необходимо было найти компромисс между двумя, как казалось, совершенно разными концепциями сотворения мира. Одна из первых попыток была предпринята св. Григорием Нисским[27]. В творении мира св. Григорий различал два момента. Непосредственный творческий акт Божественной воли, который выразился в мгновенном сотворении из «ничего» первичной бесформенной материи, в которую Бог вложил в потенции сущности всех вещей и законы их бытия. Вместе с первичной материей создано и время. Через повеления «да будет» Богом определена последовательность, в которой первоначальная материя должна структурироваться во времени, следуя законам Божиим и осуществляя Его повеления. Поэтому вторая часть акта творения разворачивается во времени, в течение шести дней. В течение этих дней бесформенная материя, следуя повелениям Божиим и законам, заложенным в ее природе, образует наш мир. «Итак, словами “начало миробытия” предполагается такое разумение, что и поводам, и причинам, и силам всех существ вдруг и в одно мгновение положил Бог основание»[28]. «Если предварительным могуществом Создателя всему в совокупности положено вещественное основание, частное же проявление видимого в мире совершилось в некотором естественном порядке и в последовательности в определенное продолжение времени»[29]. Согласно учению св. Григория в днях творения нуждалась не воля Божия, а сам тварный мир, бытие которого возможно только во времени, «потому что все движущееся непременно движется во времени и для взаимного между собой сложения частей нужно некоторое продолжение времени»[30]. И все же, как отмечает профессор В. Несмелов, св. Григорию не удалось до конца следовать букве Писания, и он вынужден был прибегнуть к аллегорическому толкованию[31]. Он считал, что библейские выражения «да будет… и стало так», это не деяния Божии во времени, а начертание премудрости Божией и определение Его воли, заложенные в самой первичной материи. Он писал: «Каждое из творений явилось по повелению Божию, но только это повеление, вложенное в самую природу стихий при первом их появлении в бытие, уже не повторялось потом Богом, а безмолвно осуществлялось стихиями в каждый день творения»[32]. Св. Григорий, вопреки Писанию, как бы устранил участие Бога в каждом дне творения, тем самым, сохранив Его неизменность и постоянство во времени.

Несколько иной точки зрения придерживался св. Василий Великий. Он указывал на некоего Содейственника в творении во времени, к которому Бог постоянно обращается со словами: «Писание же изображает Бога многословно, дабы показать, что Он не только восхотел бытия твари, но и привел ее в бытие чрез некоего Содейственника»[33]. Далее он поясняет свою мысль: «представляя Бога повелевающим и разглагольствующим, самым умолчанием указывает на Того, Кому Бог повелевает и с Кем разглагольствует, нимало не скупясь в сообщении нам ведения, но распаляя в нас желание тем, что набрасывает некоторые следы и указания Неизреченного»[34]. «Посему Писание как бы окольною дорогою и постепенно приближает нас к мысли об Единородном»[35]. «Но для естества бестелесного и в этом случае не было нужды в слове, произносимом посредством голоса, потому что Содействующему самые мысли могли быть переданы. Ибо какая нужда в слове тем, которые могут друг другу сообщать изволения свои мысленно?»[36] По мнению св. Василия Писание составлено именно так, чтобы: «…возбудить ум наш к исследованию о Лице, к Которому изречены слова, премудро и искусно употреблен этот образ разглагольствия»[37]. Очевидно, что здесь св. Василий под Содейственником подразумевает Сына Божьего Бога-Слова, но при этом как бы оставляет на усмотрение читателя вопрос о возможности применения тварной категории времени к Ипостасному лицу св. Троицы[38].

Концепция мгновенного сотворения мира, несмотря на свою неизреченность и недоступность для человеческого разума, поддерживалась многими св. отцами учителями Церкви. При этом они не отрицали и не подвергали сомнению историчность Библейского шестидневного повествования, подразумевая под днями творения обычные наши сутки длительностью 24 часа.

3. Мгновение, шесть суток или миллионы лет

В связи с бурным развитием науки и техники проблема «Шестоднева» вновь обрела актуальное звучание. Стали предприниматься попытки согласовать библейские дни творения с огромным эмпирическим и теоретическим материалом, накопленным современной наукой. Так возраст вселенной оценивается примерно в 13-15 миллиардов лет, возраст земли — 4,5 миллиарда лет. Эти данные никак не соотносятся с шестидневным творением, что дало повод толковать дни творения не как обычные сутки, а как дни-эпохи, охватывающие неопределенно длительный период времени. Категорически против такой постановки вопроса выступали креационисты. Характерно, что в запале эволюционистских споров, многие из его участников забывают о существовании третьего авторитетного мнения святых отцов о мгновенном, без протяженности во времени, сотворении мира. Картина мгновенного творения никак не вписывается в эволюционистскую теорию и отвергается ее представителями. Не жалуют ее и креационисты, зачастую считая, что шестидневное творение и есть то самое мгновение, о котором писали св. отцы. В большинстве случаев, к мгновенному творению относятся как к некоторому анахронизму, не имеющему под собой ни богословского, ни научного обоснования. Тем не менее, та настойчивость и твердость, с которой св. отцы отстаивали свое учение, их высокий авторитет в христианском мире, несомненно заслуживают внимательного исследования их наследия. Суть проблемы, которую они решали, пытаясь согласовать мгновенность с шестью днями творения, та же, что и в противостоянии современных креационистов и эволюционистов, и заключается прежде всего в метафизике времени.

Так сколько же длилось творение Божье: мгновение, шесть дней или миллионы лет? Ответ в том, что сам вопрос сформулирован некорректно. Мы не можем говорить о существовании некоего абсолютного значения времени творения, без относительно того, кто и как его наблюдает. Как свидетельствуют св. отцы и Священное Писание, Бог наделил наше пространство и время такими свойствами, что одни и те же события для разных наблюдателей могут иметь разную длительность во времени. Как метко заметил более полутора тысяч лет назад св. Григорий Нисский: «Ибо Имеющий власть и положить душу Свою о Себе и опять воспринять, когда хотел, как Творец веков, имел власть в Своих делах не быть подвластным времени, но устроять время сообразно с делами»[39]. Собственно, по-своему могут быть правы представители всех трех подходов, и с точки зрения метафизики между ними нет противоречия.

Для всемогущего неизменного Бога, пребывающего вне времени, сотворение мира было мгновенным, без какой-либо протяженности. Более того, Бог видит одновременно и мгновенно, без протяженности во времени не только сотворение «неба и земли», но и все события в нашем мире, которые для нас уже произошли и которые должны произойти в будущем. Действительно, если Бог вне времени, то для Него между двумя любыми событиями в нашем мире время отсутствует, следовательно, они для Него одновременны и мгновенны. Если же два любые события для Бога одновременны и мгновенны, то и все события нашего мира, и вся его история являются для Него лишь мгновением. Концепция мгновенного ведения Богом земной истории открывает возможности для буквального толкования некоторых трудных мест Писания. Приведем несколько примеров.

Примечателен вопрос, поставленный святителем Григорием Нисским в его «Слове на святую пасху»: «Более любознательным естественно спросить, каким образом Господь в одно и то же время мог быть в сих трех: в сердце земли, в раю с разбойником и в руках Отца? Ибо фарисеям Он говорит: “Яко же бе Иона во чреве китове… тако будет и сын Человеческий в сердце земли в продолжении трех дней” (Мф.12;40); разбойнику: “Днесь со Мною будеши в Раи” (Лк. 23;43); Отцу же: “В руце твои предаю дух Мой” (Лк.23;46) Но ни в преисподней нет никакого рая, ни преисподней в раю, так чтобы в то же время можно было быть в обоих или называть их руками Отца…. Одно разрешение этого вопроса: нет ничего недоступного для Бога, “всяческая в Нем состоятся” (Кол. 1;17)»[40].  Опять же, учитывая, что время есть творение Божие, а тварь не может властвовать над Творцом — бытие Бога не подвластно законам течения времени на земле. Для Господа Бога быть «в сердце земли», «в раю с разбойником», «в руках Отца» — события одновременные, мгновенные и не имеющие длительности во времени. В другом месте св. Григорий писал: «Для Божия могущества нет ничего: ни прошедшего, ни будущего (т.е. нет очередности событий во времени), но и ожидаемое наравне с настоящим содержится всесодержащей действительностью»[41].

Далее: «И поклонятся Ему все живущие на земле, которых имена не написаны в книге жизни у Агнца, закланного от создания мира» (Откр.13;8). Естественно возникает вопрос, каким образом Агнец Божий, под которым, несомненно, подразумевается Господь наш Иисус Христос, мог быть заклан от сотворения мира? Конечно, можно отказаться от буквального истолкования этих строк, и считать их лишь некоей аллегорией.  Но можно истолковать и буквально, т. к. для Бога и сотворение мира, и крестная смерть Христа — суть события одновременные, мгновенные, без какой-либо протяженности во времени.

Еще одна цитата: «Я …Бог не есть Бог мертвых, но живых» (Мф. 22;32).  Для Бога все не «умершие смертью» живы. И это не иносказание или аллегория, но реальное ведение Богом нашего мира. В отличие от человека на земле, для которого между смертью и воскресением лежит длительный интервал времени, для Бога оба эти событии одновременны и мгновенны, поэтому у Бога как таковой смерти нет.  Все, кто умер к жизни вечной — живы для Него. Те же, чьи души отпали от Бога, потеряны для вечности, то есть мертвы для Бога. Поэтому и сказано, что Бог есть Бог живых, а не мертвых.

Рассмотрим следующую группу цитат из Писания: «Боже вечный, ведающий сокровенное и знающий все прежде бытия» (Дан. 13;42). «Ибо знает Отец ваш, в чем вы имеете нужду, прежде вашего прошения у Него» (Мф. 6;8). «Ибо Иисус от начала знал, кто суть неверующие, и кто предаст Его» (Ин.6;64). «Ибо если сердце (наше) осуждает нас, то кольми паче Бог, потому что Бог больше сердца и знает все» (1 Ин.3;20). Воистину Бог знает всё! Знает от «начала» сотворения мира. Знает не только то, что уже произошло, но и то, что должно произойти в будущем. Знает не потому, что принуждает нас поступить так или иначе, но потому, что все наши поступки, в том числе прошлые и будущие, Он видит одновременно и мгновенно. «Бог все наперед знает, но не все предопределяет»[42].

Вернемся к основной теме и рассмотрим сколько длилось творение с точки зрения избранника Божьего Моисея. Напомним, что общение Бога с Моисеем происходило на горе Синай и сопровождалось некоторыми аномальными природными явлениями, которые подробно описаны в книге Исход (Исх.19;12-21). Вот как комментирует это событие св. Григорий Нисский: «И, наконец, душа (Моисея) входит в святилище Боговедения, отовсюду объята Божественным мраком, в котором, поелику все видимое и постигаемое оставлено вне, обозрению души остается только невидимое и непостижимое, и в сем то мраке — Бог». «Затем Моисей вводится в нерукотворную скинию, и это предел созерцаний. … И в скинии Моисей созерцал премудрые силы, поддерживающие вселенную»[43]. Для нас важно, что Моисей был возведен на высоты недоступные простым смертным и мог общаться со своим Творцом. Конечно, он не мог стать лицом к лицу с Богом и видеть события без протяженности во времени. Но мы знаем, что окрест Бога время течет медленнее. Приблизившись к Богу, время для Моисея могло замедлиться так, что все события в мире он видел за более короткие интервалы времени, чем наблюдатель, оставшийся на земле. Соответственно и сотворение мира он мог увидеть не мгновенно, как Бог, и не в течение миллионов или миллиардов лет, а в сроки доступные для восприятия человеку, в течение шести дней. По этому поводу примечательно еще одно высказывание св. Григория Нисского: «Ибо Властвующему Своим могуществом над самым веком прилично было сделать, чтобы не дела Его по необходимости сообразовались с установленными для времени мерами, но чтобы меры времени делились по новому порядку сообразно потребности сущего и чтобы, когда Божественная сила в кратчайший срок совершает дело благое, и меры времени укорачивались бы (!)»[44].

Согласно Священному Писанию каждому акту творения предшествовали слова Господа: «да будет», а по завершении акта творения: «и стало так». Священное Писание говорит, что для избранника Божьего Моисея между этими словами лежит интервал времени в один день, но умалчивает о том, сколько времени между этими словами могло пройти для наблюдателя на земле. Тем не менее, в Библии есть описание одного из повелений Бога, на основании которого можно проследить динамику его исполнения с точки зрения наблюдателя на земле. Это повеление было дано перед всемирным потопом и касалось сокращения срока жизни людей. Люди отпали от Бога, предались разврату и злу, свою собственную волю, желания и страсти ставили превыше воли Божьей. Чтобы не умножились несчетно их грехи, Бог сократил продолжительность жизни человека, примерно с девятисот до ста двадцати лет. «И сказал Господь [Бог]: не вечно духу моему быть пренебрегаемым человеками, потому что они плоть; пусть будут дни их сто двадцать лет», (Быт. 6;3). Используя родословные списки Адама и его потомков, которые приведены в книге Бытия, можно построить зависимость продолжительности жизни библейских патриархов от времени, рис.1.

Слева направо белыми квадратными значками обозначены продолжительность жизни Адама, Ноя, Авраама и Иакова. Пунктирной вертикальной линией указаны дата потопа. Повеление: «Да будут дни их сто двадцать лет» было высказано Богом непосредственно перед потопом. Сокращение срока жизни осуществлялось постепенно от отца к сыну в течение некоторого промежутка времени. По данным синодального перевода Библии для этого потребовалось более пятисот лет (рис.1), если воспользоваться текстом Септуагинты, то этот срок составит около тысячи трехсот лет.  Эти данные свидетельствуют, что для наблюдателя на земле, а именно они составляли родословные списки Адама и его потомков, повеление Бога было исполнено не мгновенно, не в течение суток, а в течение достаточно длительного периода времени, в течение нескольких сот лет. Возвращаясь к первой главе книги Бытия, по аналогии с рассмотренным выше примером, можно предполагать, что и в остальных случаях для наблюдателя на земле между повелениями — «да будет…»  и их исполнением должен лежать некоторый достаточно длительный интервал времени. Это связано с тем, что исполнителем Божиих повелений являлась неживая тварная природа. Масштаб этих изменений был грандиозен, охватывал всю вселенную и землю, соответственно и их длительность должна превышать те несколько сот лет, которые согласно книге Бытия потребовались для уменьшения продолжительности жизни человека. Священное Писание умалчивает о том, сколько времени могли длиться эти изменения. Для Бога Творца они были мгновенны без протяженности во времени, Моисей окрест Бога каждое повеление видел в течение одного дня. А что касается человека простого, не удостоившегося божественного откровения, этот интервал времени может исчисляться миллионами, а может и более лет. «Сколько времени длилось творение?» — ответ на этот вопрос ищет современная наука и Бог ей в помощь. Но к каким бы результатам не пришли ученые в оценке возраста вселенной или возникновения жизни на земле, они не в коей мере не могут противоречить ни концепции мгновенного сотворения мира, ни шестидневному повествованию Священного Писания.

 

---

[1] См., например: Епископ Василий (Родзянко). Теория распада вселенной и вера отцов. М., 1996; Н.С. Серебряков. Проблема соотнесения библейского повествования о творении мира и человека с научным естествознанием // http://www. bogoslov.ru/text/ 2476686.html

[2] Т.А. Туровцев. Творение и время в патристике.

[3] В.Н. Лосский. «Очерк мистического богословия Восточной церкви». «Свято-Троицкая Лавра». 2010. стр. 116.

[4] Прот. Г.Флоровский. Идея творения в христианской философии. Revuе Internationale de la Synthuise Ortodoxe. 1928, №1. р.3-30.

[5] Дионисий Ареопагит. Корпус сочинений (с толкованиями преп. Максима Исповедника), Изд. Олега Абышко, С-Петербург, 2013, стр. 230-231.

[6] Блж. Августин Гиппонский, Исповедь, изд. Сретенского монастыря, 2010, стр. 392.

[7] Св. Ириней Лионский. Против ересей, изд. «Олега Обышко», стр. 541.

[8] Дионисий Ареопагит. Корпус сочинений (с толкованиями преп. Максима Исповедника), стр. 243.

[9] Преп. Иоанн Дамаскин, Точное изложение православной веры. М. «Отчий дом», 2011, стр. 58.

[10] Св. Василий Великий. Избранные творения. Беседы на Шестоднев. М.: Сретенский монастырь. 2010, стр. 24.

[11] Свт. Григорий Нисский, О Шестодневе. Изд. «Текст». Краснодар. 2009, стр. 7

[12] Св. Василий Великий. Беседы на Шестоднев, стр. 23.

[13] Св. Василий Великий. Беседа 16. М.: Сретенский монастырь. 2010, стр. 498.

[14] Св. Василий Великий. Беседы на Шестоднев, стр. 24.

[15] Там же стр. 55.

[16] Св. Афанасий Великий, «Толкование на псалмы», «Благовест», М., 2010. стр. 348.

[17] Толковая Псалтырь Евфимия Зигабена. Изд.  «Синтагма», 2010. стр. 576.

[18]  Св. Афанасий Великий, «Слово о воплощение Бога-Слова и о пришествии Его к нам во плоти», Изд. Храма Космы и Дамиана на Маросейке, 2006, стр. 139.

[19]  Св. Василий Великий, «Беседы на Шестоднев» в сб. «Избранные творения», Изд. Сретенского монастыря, 2010., стр. 24.

[20] Св. Григорий Нисский. О Шестодневе, Изд. «Текст», Краснодар, 2009, стр. 7.

[21] Св. Григорий Нисский. Об устроении человека, в кн. «О человеке», Изд. «Азбука», С-П. 2011, стр. 31.

[22] Блж. Августин Гиппонский, «Исповедь», Изд. «Сретенского монастыря», 2012. стр. 522.

[23] Библейские комментарии отцов Церкви и других авторов I-VIII веков. Книга Бытия 1-11. Изд. «Герменевтика» 2004, стр. 13.

[24] Св. Иоанн Златоуст. Беседы на книгу Бытия, том 1. Издательский отдел Московского Патриархата, 1993, стр. 18.

[25] В. Несмелов. Догматическая система св. Григория Нисского, С-П, 2000, стр. 346

[26] Блж. Августин Гиппонский, «О книге Бытия буквально», Глава III.

[27] В. Несмелов. Догматическая система св. Григория Нисского, С-П, 2000, стр. 347

[28] Св. Григорий Нисский. «О Шестодневе», Изд. «Текст», Краснодар, 2009, стр. 7.

[29] Там же, стр. 31.

[30] Там же, стр. 31.

[31] В.И. Несмелов, Догматическая система св. Григория Нисского, С-П, 2006, стр. 349.

[32] цит. по кн.: В.И. Несмелов, Догматическая система св. Григория Нисского, стр. 348.

[33]  Св. Василий Великий, «Беседы на Шестоднев» в сб. «Избранные творения», Изд. Сретенского монастыря, 2010., стр. 59.

[34]  Там же, стр. 59.

[35]  Там же, стр. 60.

[36]  Там же, стр. 60.

[37]  Там же, стр. 60.

[38]  По этому поводу см. статью автора «Время и вечность в учении святых отцов о воплощении Бога Слова» // http://archive.bogoslov.ru/text/5769243.html

[39] Св. Григорий Нисский, «Слово на святую пасху», в сб. «Избранные творения», Изд. Сретенского монастыря, 2010, стр. 320.

[40] Св. Григорий Нисский. Избранные творения. «Слово на святую пасху». Изд. Сретенского монастыря, 2010. стр. 321.

[41] Св. Григорий Нисский, «Об устроении человека», в сб. «Человек», Изд. «Азбука, С-П, 2011, стр. 81.

[42] Преп. Иоанн Дамаскин. Точное изложение православной веры, «Отчий дом», М., 2011, стр. 129.

[43] Прот. Г. Флоровский, Григорий Нисский, Святые отцы IV века, Изд. Белорусского экзарха. 2006, стр. 164.

[44] Св. Григорий Нисский, «Избранные творения», «Слово на святую пасху», Изд. Сретенского монастыря, 2010, стр. 320.