Почитание свт. Николая Чудотворца в Краснохолмском Николаевском Антониевом монастыре

02.11.2019 Н.П. Тарасова |
Журнал "Начало" | История | Культурология

Вопрос о почитании святителя Николая Чудотворца в Краснохолмском Николаевском Антониевом монастыре еще ни разу не становился предметом специального исследования. В статье рассматривается проблема фиксации почитания святого Николая в ранних монастырских документах XVI—XVII веков. Предварительное изучение этого вопроса показало, что ранние монастырские описи и приходо-расходные книги не позволяют получить четкого представления о почитании святителя Николая в монастыре. Автором сделан вывод о необходимости более углубленного изучения вопроса и расширения спектра источниковедческого материала за счет привлечения поздних монастырских документов XVIII—XX веков.

Ключевые слова: Краснохолмский Николаевский Антониев монастырь, св. Николай Чудотворец, русские средневековые иконы и житие св. Николая, средневековые традиции русских монастырей, история русской культуры XV—XVII вв.

Никола Чудотворец
со Спасом и Богоматерью. Школа или художественный центр Твери. XV век. Центральный музей древнерусской культуры и искусства им. Андрея Рублева (Москва).

Трижды в год Православная Церковь празднует дни памяти одного из самых почитаемых христианских святых – святителя Николая, архиепископа Мир Ликийских, чудотворца: 19 декабря (6 дек. по ст. ст.) – день Преставления, 22 (6) мая – Перенесение мощей из Мир Ликийских в город Бари, 11 августа (29 июля) Рождество святителя Николая. Древнейший из них – торжество на день Преставления святителя.

Пожалуй, нет в России такого города, села, деревни, в которых не было бы церкви или часовни, посвященной этому святому. Русская духовная культура сохранила немало благочестивых преданий, рассказывающих о чудесах и милостях святителя Николая русским людям [14, c. 324-325]. «Приди в Русь и увидишь, – пишет святитель Димитрий Ростовский, – что нет ни града, ни села, где бы во множестве не было чудес святителя Николая» [8, c. 10]. На непрестанную чадолюбивую заботу святителя благодарные сердца и души откликнулись особым почитанием святого: в целом ряде русских монастырей и храмов находятся частицы драгоценных останков святителя Николая, известно множество икон, считающихся чудотворными. Одним из тех мест на Новгородской земле, где в XVI-XVII вв. сложился особый культ святителя Николая, был Николаевский Антониев монастырь.

Земля, на которой монастырь возник[1] во второй половине XV века, в XII-XVI веках входила в состав весьма обширной территории Бежецкого Верха, расположенного на юго-востоке Бежецкой пятины Великого Новгорода [1, c. 163-164; 10, c. 8-9, 14-15, 21]. Церковные приходы Новгородской кафедры этой местности были описаны в 70-е гг. XVI ст. [11, c. 195-239]. Из 10 упомянутых в книге монастырских сел Никольские церкви стояли в 3-х [11, c. 198-200]. В церквях, освященных в иные наименования, имелись в значительном количестве иконы святителя, что нашло отражение в монастырских описях [18, c. 352-354, 397-400].

Общий вид Краснохолмского Николаевского Антониева монастыря. Фото 10-х годов ХХ века.

Широкое распространение культа святителя Николая в примонастырской округе было связано с особым почитанием святого в «Доме Николы Чюдотворца Онтоновом монастыре», как любовно называли монахи свою обитель [32, c. 225]. «Существует устное предание, – сообщает игумен Анатолий (Смирнов) в «Историческом описании…» монастыря, – что однажды ночью Антоний [основатель монастыря – Н. Т.] увидел из оконца своей кельи невдалеке необыкновенный свет. Объятый трепетом и радостию, он вышел узнать что означало это дивное явление, и узрел на дереве икону Святителя Николая Чудотворца» [2, c. 4]. Согласно преданию [14, c. 324–325], обретенная икона была установлена в новой деревянной церкви, освященной в честь свт. Николая, а в 1481 году начато было строительство в камне главного монастырского храма – Никольского собора [2, c. 4-5]. Однако ранние монастырские документы XVI столетия [18, c. 346-400; 21], описывая многообразные изображения святителя Николая в Никольском храме, явленного образа не упоминают [18, c. 360-363, 365-368]. Впервые явленный образ «длин[ной] 6 верш[ков] шир[иной] 5 верш[ков][2], по полям и оплечью оклад и венец серебряные, чеканные, вызолоченные, в венце 4 камня зеленых и 4 красных» упоминается в монастырской описи 1688 года [2, c. 20]. Богато украшенный жемчугом, он имел традиционный для аналойной выносной иконы размер и в XVII столетии, как отмечает игумен Анатолий, помещался «на аналогие близ царских дверей» [2, c. 20]. Согласно ранней монастырской описи, в XVI веке в «Доме Николы Чудотворца Антониевом монастыре» особо почитался другой – «локотный»[3] – образ святителя, обложенный «серебром; басмы серебрены золочены; да у нево ж гривна бита; басмы золочены <…> гривна серебрена решетчета; да у тово ж образа писан образ Спасов да Пречистые над плещами, а венцы обложены басмы серебряны; <…> пелена бархат червчата земля на золоте с круживом, опушена сверху и сысподи дороги зелены <…> ожерелье жемчюжное сажено <…> вердунка позолочена…» [18, с. 360]. Для нас примечателен этот образ не столько богатством своего убранства, сколько тем, что над плечами святителя Николая изображены Спаситель и Богоматерь. Этот иконографический сюжет, носящий название «Никейского чуда», известен на Руси с конца XIII века [28, c. 501], но на Новгородской земле иконография святителя Николая со сценой «Никейского чуда» получает весьма широкое распространение на рубеже XV-XVI веков, что искусствоведы увязывают с деятельностью новгородского архиепископа Геннадия (1484-1504) [38, c. 572-573]. Не исключено, что особое почитание в Антониевом монастыре данной иконы связано с ее древностью. И возможно, это один из первых образов святителя Николая, который появился в новом каменном храме, выстроенном в 80-е годы XV столетия.

Никола Чудотворец в житии. Школа или художественный центр Новгорода.
Конец XV — начало XVI века. Государственный Русский музей (Санкт-Петербург).

По сведениям игумена Анатолия, особо в монастыре почиталась и другая икона святителя – местная икона Николая Чудотворца с чудесами (деянием), «дл[инной] 2 арш[ина] шир[иной] 1 арш[ин] 9 вер[шков][4], древняго иконнаго письма, в серебряной, вызолоченной ризе; около венца, по краям святительских одежд и около изображений Спасителя и Божией Матери низано жемчугом, в коем весу 31 ½ золотник. Икона эта известна была еще в XVI столетии и тогда на ней был серебряный оклад игумена Иосифа (Иоасафа – Н. Т.) [34, с. 59-64, 225], похищенный, должно быть, в литовское время, так как в 1631 году на ней серебряный вызолоченный оклад был духовника государыни великия инокини Марфы Иоанновны чернаго священника Ионы; а в 1683 году на ней уже были оклад серебряный чеканный, риза серебряная литая, вызолоченная и унизанная жемчугом, как и ныне» [2, c. 20]. Монастырская опись 1575 года сохранила для нас краткое описание этого образа: «…на золоте; да у тово ж образа написаны образ Спасов да Пречистые <…> гривна серебряна нагладко золочена, да другая гривна серебряна золочена, а третья гривна решетчата, да грош, серебрян золочен и около Николина образа писано деянье Николино; венцы серебряны позолочены <…> пелена отлас желт, а выбит на ней крест серебром, а опушена тафта дороги зелены…» [18, c. 360-361]. Иконография житийного цикла святителя Николая, разработанная византийскими мастерами в конце XII-XIII веках, на русской почве обрела своеобразие. Русские житийные иконы святителя Николая, датируемые XIV-XVII веками, включают в себя от 12 до 30 клейм с изображением как традиционных житийных сцен и чудес святителя, так и сюжетов, связанных с перенесением его святых мощей в Бари, и чудес, случившихся на Руси [25, c. 286; 27, c. 495; 30, c. 366]. Исключение составляет образ святителя Николая Чудотворца «Великорецкого», средник которого традиционно окружают восемь клейм с устоявшимися эпизодами жития святого, хотя и здесь случаются исключения [23, c. 445]. Большинство сохранившихся житийных икон XV-XVI вв. в среднике имеют либо поясное, либо «стоячее» (обычно «Зарайского» типа) изображение Николая Чудотворца [27, c. 255-256; 38, c. 559-565], окруженное 12-18 клеймами. К счастью для нас, среди немногочисленных фотоснимков Николаевского Антониева монастыря [35, c. 213-214] сохранилась фотография (1909 г.) центральной части иконостаса Никольского собора[5]. На ней фрагментарно видна та самая местная икона святителя Николая, которую упоминает игумен Анатолий. Качество снимка не позволяет идентифицировать образ полностью, но кое о каких деталях образа судить можно. На снимке четко видно, что в среднике Николай Чудотворец изображен в полный рост, хотя иконографический тип предстояния из-за оклада не просматривается[6], над плечом имеется изображение Спасителя (следовательно, и Богоматери) ниже располагается еще какая-то фигура, вероятно, святой. Житийных сцен в клеймах по левой стороне 6, и в общей сложности их, по всей видимости, 16. И фигура святителя Николая, и фигура Христа довольно вытянуты. По своему иконографическому типу житийная икона Николая Чудотворца из Николаевского Антониева монастыря близка к его житийному образу из Никольской церкви села Озерёво[7] Ленинградской области, экспонируемому в Русском музее. Датируется озерёвский образ XIV веком. Не является ли монастырская икона святителя списком XV-XVI веков [8] с этого уникального новгородского образа?

Интерьер Никольского собора Николаевского Антониева монастыря. Фото 1909 года. Справа виден фрагмент житийной иконы святителя Николая, почитаемой в монастыре.

Неоднозначность письменных монастырских источников XVI-XVII веков и устный характер монастырского предания об обретении иконы не позволяют определить, какой из почитаемых в монастыре образов святителя Николая был явленным. Приходится констатировать, что предание об обретении иконы святителя Николая преподобным Антонием имеет позднее происхождение и связано с возрождением монастыря во второй половине XVII века [33, с. 183-185], восходя к традиции почитания в обители местных образов святителя, ставших чем-либо примечательными в XVI веке[9]. Обращает на себя внимание и тот факт, что данный сюжет – обретение иконы – не вошел в монастырский «Летописец», повествующий о начальном периоде истории обители, хотя и создавался монастырскими книжниками в 1686-1687 годах [32, с. 233-240], годом ранее, чем составлялась опись, упоминающая явленный образ. На наш взгляд, это также указывает на позднее происхождение легенды об обретении иконы. Но нельзя исключать, что в основании предания лежат какие-то исторические факты, связанные с первоначальной историей монастыря. Так монастырский «Летописец» сообщает, что Антоний, будучи иеромонахом, пришел в Бежецкий Верх в середине XV века из Белозерской стороны. Примерно в то же время в Кирилло-Белозерской обители подвизался Александр Ошевенский. В его житии, написанном в XVI веке, сказано: «В Кирилловой обители, по возвращении, посвященный в иеромонаха, получил от игумена в благословение икону Одигитрии и икону святителя Николая и с такими средствами дал при кресте на Чугоре обет провести остальную жизнь в будущей обители. Поручив отцу надзор за построением храма, отправился он в Новгород. Здесь святитель Иона преподал ему благословение на устроение обители и антиминс для храма ее. <… > Храм был освящен во имя святителя Николая. Блаженный Александр с бодрою душою начал пустынную жизнь…» [17, c. 549]. Вполне возможно, что в «Доме Николая чюдотворца Онтонове монастыре» некоторое время хранилась келейная икона преподобного Антония, которую он мог принести с собой из того монастыря, в котором подвизался ранее. Память об этом некоторое время сохранялась, затем в XVI веке в виде особого почитания была перенесена на один из старинных образов святителя Николая. Впоследствии нескольких лет Смуты, когда преемственная связь духовных и исторических традиций была нарушена, а монастырь неоднократно разорялся, легенда об обретении иконы была возобновлена вновь в конце XVII века и перенесена на иной образ.

Святой Николай Чудотворец, с житием в 16 клеймах. Начало XIV века. Происходит из Никольской церкви в селе Озерово Ленинградской области. Государственный Русский музей (Санкт-Петербург).

Рассматриваемые нами почитаемые в Бежецкого Верху Николаевском Антониевом монастыре образы Николая Чудотворца позволяют сделать вывод, что изготавливаться они могли иконописцами новгородской школы, восходили к чтимым в Новгородской земле образам, и, скорее всего, являлись наиболее древними из всех, имеющихся к 70-м годам XVI столетия в монастыре икон. Еще один образ, который мог относиться к рубежу XV-XVI веков, – образ «Николы чюдотворца стоячей на золоте пядница меньшая», «поставленный» неким Истомой [18, c. 363]. В утраченном монастырском синодике 1685 года, где имелась запись его рода, он назван «слугою Ширяцкого» [16, c. 28], вероятно, Федора Никитича Ширяцкого, помещика, проживавшего в Бежецком Верхе в начале XVI века. [3, с. 369].

Незатейливая простота речи монастырского писца, которой описываются в документах XVI столетия иконы святителя Николая Чудотворца, не позволяет судить об иконографических особенностях упоминаемых им образов. В русской иконографии к XV-XVI векам сложилось такое значительное многообразие изображений святителя Николая, что дальнейшее изучение вопроса о монастырских иконографических типах возможно только с привлечением документов следующих столетий, поскольку планомерное разорение Николаевского Антониева монастыря на протяжении 20-30-х годов ХХ столетия привело к утрате иконописного убранства монастырских церквей. Последний раз монастырские иконы были описаны в 1930-е годы, перед закрытием монастыря, и дальнейшая их судьба неизвестна [37, с. 14].

Никольский собор Краснохолмского Антониева монастыря. 80-90-е годы XV столетия. Фото начала ХХ века.

Невозможно представить себе средневековый монастырь и без ниши-«книгохранительницы». Старинные монастыри издревле хранили в недрах своих «книгохранилищных палат» «неистлевающее» сокровище – слова и поучения о жизни и деяниях Христа, его святых и своих благочестивых предков: рукописные книги, летописи, жития, грамоты, уставы, завещания и т.д., освященные многовековыми духовными традициями Православия и жизнью предшествующих поколений, из которых из века в век черпались знания о спасении души с памятованием слов Христа «ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше» (Матф. 6:21). Имелись такие книгохранительницы с деревянными дверями на железных крюках и висячем замком и в стенах Никольского собора Антониева монастыря. Хранились в них более десятка богато украшенных Евангелий, Устав, Октоих, пять Прологов, писанных никольскими монахами, три Лествицы, Златоуст, Минея общая, Триодь постная и ряд других книг [18, с. 370-375]. Среди всего этого разнообразия единожды упоминается книга «в полдесть на бумазе, а в ней писано житие Николы чудотворца», а также «Жития» Соловецких чудотворцев, Михаила Клопского и Александра Свирского [18, с. 373, 375]. Упоминание книги «Жития» Николая Чудотворца в монастырской описи 1575 года – единственное и более нигде не встречается. Должно быть, данное «Житие» было утрачено уже к XIX веку, маловероятно, что книга могла показаться исследователям XIX-XXI веков чем-либо непримечательной и недостойной внимания [2, с. 75-76; 5, с. 197-221; 7, с. 440-463; 12; 31, с. 1-313]. Средневековая книга «в полдесть на бумазее» – весьма распространенный вариант «издания» в ¼ долю (4о) бумажного листа, что, примерно, соответствует формату 20х15 см. В этом случае лист бумажной формы разрезался пополам и затем сгибался вдвое, т.е. одному листу бумажной формы соответствовали четыре листа книги [9, c. 10]. Как наиболее приемлемое средство для письма бумага на Руси стала использоваться в XV веке, получив широкое распространение в XVI столетии. Бумага по своему качеству различалась на книжную и писчую [12, с. 16], потому для книг, как бесценных сокровищ мудрости и знания, использовалась наиболее дорогая и качественная бумага иностранного производства – итальянская, французская, немецкая, польская, которая поступала через Ригу, Новгород и Смоленск [36, c. 33-34]. Вариант книги «в полдесть на бумазее» предназначался для повседневного (частого) использования. Как правило, такие «издания» отличались небольшим форматом и простотой исполнения [6]. Было ли писано «Житие» Николы Чудотворца никольскими монахами-переписчиками, которых упоминает монастырская опись 1575 года, или же куплено на рынке у торговцев книжной продукцией, или же сделано на заказ в каком-либо монастырском скриптории [20, c. 63-64], является одной из загадок древнего монастыря. Как и вариант текста «Жития», который излагала монастырская книга, в силу неоднозначности житийных текстов и разнообразия его изводов [19; 24]. В Государственном архиве Тверской области сохранилось несколько рукописных текстов «Жития» Николая Чудотворца XVI века в 4о [5, с. 199-200], позволяющих вглядеться в похожую монастырскую житийную книгу, помогая приблизиться к закрытому от посторонних глаз монашескому миру.

Никола Чудотворец.
Школа или художественный центр Новгорода. Конец XV века. Государственный Русский музей (Санкт-Петербург).

Жизнь русского средневекового монастыря пронизана правилами и традициями годового круга богослужений, которые, как правило, определяли и бытовую сторону жизни насельников. В «Доме Николая Чюдотворца Онтонове монастыре» к XVII столетии сложились определенные традиции, связанные с празднованием главного престольного праздника, отмечавшегося на Николу-зимнего, 6 (19) декабря. В этот день освящалась святая вода, для хранения и перемещения которой специально заготавливалась «вощаница»[10], а после храмового праздника «с Никольскими святыми водами и с Никольским образом», который «был окладываем серебром с позолотою, подкладываем был зенденью», игумен или старший из братии монастыря отправлялся в Москву к царю с подношением. «Никольский образ в окладе» также подносился в дар митрополиту (затем патриарху), благотворителям монастыря, различным вельможам. Поездки эти носили ежегодный характер [12, с. 15, 20, 23, 29, 30, 32], являя собой ту форму общения с миром, которая не нарушала монашеского безмолвия, не привносила суету и искушения в монашескую жизнь, но позволяла быть и оставаться необходимой частью мира, поддерживая гармонию в религиозном укладе средневекового общества. Поездки с Никольским образом и святыми дарами являлись также формой прославления «Дома Николы Чудотворца» и самого святителя. По этой причине подношение образа святителя Николая различным лицам практиковалось не только в день храмового празднества, но и в случае разъездов «по монастырским казенным делам», или же когда сановники сами приезжали в монастырь по разным надобностям [12, с. 23, 34]. Небольшие по своим размерам подносные иконы заказывались у иконописцев, работавших на монастырь [21, c. 65] или проживавших в нем [16, c. 30]. Существовала традиция гостинцев-подношений игумену, келарю и казначею в храмовый праздник от монастырского волостного старосты [12, c. 38]. По всей видимости, в день престольного праздника принимались и какие-либо серьезные решения, связанные с обустройством монастыря и монастырской жизни [2, c. 13-14].

Сегодня нам остается только сожалеть, что прекрасный Никольский собор, возведенный в камне в конце XV века неизвестными мастерами на итальянский манер [4, с. 3-27; 26, с. 26-31; 29, с. 446, 450, 455-457; 39, с. 51-52], сегодня находится в руинированном состоянии и только начинает возрождаться, что прекрасные образцы расцвета древнерусского иконописного и книжного искусства далекой эпохи не дошли до нас, что многовековые монастырские традиции утрачены. Но хочется верить, что дальнейшее пристальное изучение пусть и немногих сохранившихся монастырских источников XVI-XVII веков, привлечение монастырских описей XVIII-XIX столетия позволит приоткрыть завесу тайн истории, традиций и культуры старинного русского монастыря.

Журнал «Начало» №36, 2019 г.

[1] Современный Краснохолмский район Тверской области, деревня Слобода.

[2] Примерно 26х22 см.

[3] «Локоть» равнялся примерно 38–47 см.

[4] Примерно 143х135 см.

[5] Слобода. Антониев Краснохолмский монастырь. Собор Николая Чудотворца. [Электронный ресурс] // Народный каталог православной архитектуры. 2002–2019. Режим доступа: http://sobory.ru/photo/285740 (дата обращения: 09.01.2019).

[6] «Стоячий» образ мог представлять собой так называемый «закрытый» иконографический тип свт. Николая, появившийся еще до утверждения официальной иконографии и восходящий к первому — надгробному — образу. Например, как на новгородской иконе XV в. «Святители Иаков Иерусалимский, Николай Мирликийский, Игнатий Богоносец» из Русского музея, или как на ростовской иконе «Святой Николай архиепископ Мирликийский» сер. — тр. чет. XIV в. из московского Частного музея Русской иконы. Начиная с XIV ст., подобные изображения Николая Чудотворца на русской почве все более приобретают черты, отражающие идеалы монашеской жизни [15, с. 524 ил. 2; 30, c. 377 ил. 15; 38, c. 552, 565, 567–568].

[7] Иное написание населенного пункта — Озерово. Деревня Бокситогорского района Ленинградской области.

[8] В Николаевском Антониевом монастыре имелись старинные иконы, датированные А. К. Жизневским XV веком [13, с. 361, 365, 385].

[9] Например, по аналогии с образом святителя Николая Чудотворца (Великорецкого), прославление которого и распространение в списках как раз приходится на пер. пол. XVI в. [22, с. 469; 23, с. 439–455].

[10] Согласно энциклопедическому словарю Брокгауза и Ефрона — сосуд из воска, употребляемый в церкви для принятия какой-либо священной жидкости.

Литература: 

  1. Алексеева С.В. Княжеские усобицы второй четверти XV в.: территориально-политический аспект развития Русских земель. Дисс. …канд. ист. наук. СПб., 2008. 246 с.
  2. Анатолий (Смирнов), игумен. Историческое описание Краснохолмского Николаевского Антониева монастыря Весьегонского уезда Тверской губернии. Тверь, 1883. 95 с.
  3. Веселовский С. Б. Ономастикон. Древнерусские имена, прозвища и фамилии. М., 1974. 382 с.
  4. Выголов В.П. Никольский собор Антониева Краснохолмского монастыря (последняя четверть XV в.) // Памятники русской архитектуры и монументального искусства. Пространство и пластика. М., 1991. С. 3–27.
  5. Гадалова Г.С. Рукописные памятники о Николае Чудотворце в хранилищах Твери // «Правило веры и образ кротости…». Образ свт. Николая, архиепископа Мирликийского, в Византийской и славянской агиографии, гимнографии и иконографии. Сборник статей / Под общей редакцией А.В. Бугаевского. М., 2004. С. 197–221.
  6. Гоголев А.К. Форматы русских рукописных книг; соотношение систем измерения основных форматов книг. М., 2015. 5 с. [Электронный ресурс] // Информационный портал «Встарь, или Как жили люди. Свидетельства и комментарии». Lifeofpeople.info 2010-2018. Режим доступа: http://www.lifeofpeople.info/themes/?theme=22.76.21.s#article1 (дата обращения: 29.12.2018).
  7. Голубев И.Ф. Собрания рукописных книг г. Калинина // Труды Отдела древнерусской литературы. Т. XI. М.-Л., 1955. С. 440–463.
  8. Губарева О.В., Турнова Н.М. Святитель Николай Чудотворец. (Русская икона: образы и символы). Т. 3 («Веди»). СПб., 2013. 76 с.
  9. Дадыкин А.В. Методические указания по определению и датировке бумаги русских кириллических книг XV-ХХ вв. Ростов Великий, 2006. 45 с. [Электронный ресурс] // Открытый текст: Электронное периодическое издание. Дата публикации: 23.07.2009. Режим доступа: http://www.opentextnn.ru/history/paleography/?id=2933 (дата доступа: 29.12.2018).
  10. Дворников А.С. Город Бежецк и Бежецкий край: Очерки по истории и археологии. Тверь, 1996. 143 с.
  11. Дозорная книга церковных приходов Новгородской кафедры в Бежецком Верхе дозора Долмата Тишнева // Писцовые книги Новгородской земли. Т. 3: Писцовые книги Бежецкой пятины XVI века / Сост. К. В. Баранов. М., 2001. Прил. С. 195–239.
  12. Жизневский А.К. Древний архив Краснохолмского Николаевского Антониева монастыря. М., 1879. 73 с.
  13. Жизневский А.К. Описание Тверского музея. Археологический отдел. М., 1888. 260 с.
  14. Житие и чудеса святителя Николая Чудотворца, архиепископа Мирликийского и слава его в России / Сост. Ф. Гусев, А. Вознесенский. – Репринтное воспроизведение синодального издания 1899 года. – Житие и чудеса святителя Николая Чудотворца. М., 2005.
  15. Задорожный Н.В., Шалина И.А. Иконы святителя Николая в Частном музее Русской иконы // Добрый кормчий. Почитание святителя Николая в христианском мире. Сборник статей / Под общей редакцией А. В. Бугаевского. М., 2010. С. 522–548.
  16. [Иванов И.А.] Краснохолмский синодик // Журнал 95 заседания ТУАК 17 февраля 1904 года / под ред. И. А. Виноградова. – Тверь, 1907. С. 22–45.
  17. Избранные жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих-Миней архиепископа Филарета Черниговского. В 2-х кн. Январь-июнь. М., 2011.
  18. Историческая библиотека Тверской епархии: [Извлечения из Тверских епархиальных ведомостей]. Т. 1. Тверь, 1879. С. 326–400.
  19. Крутова М.С. Святитель Николай Чудотворец в древнерусской письменности. М., 1997. 223 с.
  20. Леонтьева Г.А., Шорин П.А., Кобрин В.Б. Вспомогательные исторические дисциплины: Учеб. для студ. высш. учеб. заведений. М., 2000. 368 с.
  21. Материалы по истории крестьян в Русском государстве XVI века: Сборник документов / Под ред. А.Г. Манькова. Л., 1955. 104 с.
  22. Маханько М.А. «Вологодский извод» иконы «Никола Великорецкий». О разных редакциях житийного варианта чудотворного образа // Добрый кормчий. Почитание святителя Николая в христианском мире. Сборник статей / Под общей редакцией А.В. Бугаевского. М., 2010. С. 464–482.
  23. Нечаева Т.Н. Иконография Великорецкого образа святителя Николая Чудотворца в русской иконописи XVI в. // «Правило веры и образ кротости…». Образ свт. Николая, архиепископа Мирликийского, в Византийской и славянской агиографии, гимнографии и иконографии. Сборник статей / Под общей редакцией А.В. Бугаевского. М., 2004. С. 439–455.
  24. Пак Н.В. Житийные памятники о Николае Мирликийском в русской книжности XI-XVII веков. Дисс. канд. филол. наук. СПб., 2000. 113 с. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.dissercat.com/content/zhitiinye-pamyatniki-o-nikolae-mirlikiiskom-v-russkoi-knizhnosti-xi-xvii-vekov (дата обращения: 29.12.2018).
  25. Патерсон-Шевченко Н. Святой Николай в Византийском искусстве // Добрый кормчий. Почитание святителя Николая в христианском мире. Сборник статей / Под общей редакцией А.В. Бугаевского. М., 2010. С. 282–294.
  26. Подъяпольский С.С. О датировке Никольского собора Антониева-Краснохолмского монастыря // Архитектурное наследство. 2001. Вып. 44. С. 26–31.
  27. Романов Г.А. Крестные ходы в честь святителя Николая // Добрый кормчий. Почитание святителя Николая в христианском мире. Сборник статей / Под общей редакцией А.В. Бугаевского. М., 2010. С. 252–278.
  28. Рыбаков А.А. Иконография святителя Николая Чудотворца в иконописи Русского Севера XVII-XVIII вв. // «Правило веры и образ кротости…». Образ свт. Николая, архиепископа Мирликийского, в Византийской и славянской агиографии, гимнографии и иконографии. Сборник статей / Под общей редакцией А.В. Бугаевского. М., 2004. С. 493–512.
  29. Салимов А.М. Средневековое зодчество Твери и прилежащих земель XII-XVI века. Дисс. …д-ра иск. На правах рукописи. Тверь, 2015. С. 446, 450, 455–457.
  30. Смирнова Э.С. Изображения Мирликийского архиепископа Николая с избранными святыми. Своеобразие русских иконографических вариантов // Добрый кормчий. Почитание святителя Николая в христианском мире. Сборник статей / Под общей редакцией А.В. Бугаевского. М., 2010. С. 366–380.
  31. Сперанский М.Н. Описание рукописей Тверского музея // Чтения в императорском Обществе истории и древностей Российских при Московском университете. 1890 год. Кн. IV (155) / Под общ. ред. Е.В. Барсова. М., 1891. Отд. II. 313 с.
  32. Тарасов А.Е., Тарасова Н.П. «Летописец о зачатии Бежецкого Верху Николаевского Антониева монастыря»: время и обстоятельства создания. [Электронный ресурс] // Исторические исследования: электронный журнал Исторического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова. М., 2016. № С. 223-245. Дата публикации: 08.12.2016. Режим доступа: http://www.historystudies.msu.ru/ojs2/index.php/ISIS/article/view/96/251 (дата обращения: 29.12.2018).
  33. Тарасова Н.П. «Летописец о зачатии Бежецкого верху Николаевского Антониева монастыря» как исторический источник // Проблемы исторического регионоведения: сб. науч. ст. к 10-летию Кафедры исторического регионоведения / Отв. ред. проф. Ю.В. Кривошеев. СПб., 2012. Вып. С. 179–189.
  34. Тарасова Н.П., Сорокин В.Н. Свет миру: Настоятели Краснохолмского Николаевского Антониева монастыря. 1461–1920 гг. (Материалы к биографиям). Бежецк-Тверь, 2017. 250 с.
  35. Тарасова Н.П., Тарасов А.Е. Источники по истории Краснохолмского Николаевского Антониева монастыря // Вестник церковной истории. М., 2016. № 1/2 (41/42). С. 197–219.
  36. Тихомиров М.Н., Муравьев А.В. Русская палеография. Учебное пособие. Изд. 2-е. М., 1982. 200 с.
  37. Филиппов О.П., протоиерей. Соль земли Краснохолмской. Исторический очерк. СПб., 2017. 36 с.
  38. Шалина И.А. Типология древнерусской иконописи святителя Николая Мирликийского XI-XVI веков // Добрый кормчий. Почитание святителя Николая в христианском мире. Сборник статей / Под общей редакцией А.В. Бугаевского. М., 2010. С. 550–590.
  39. Яганов А.В. Об источниках датировки памятников «Бежецкого Верху Николы чудотворца Онтонова монастыря» // Архитектурное наследство. М., 2012. Вып. 57. С. 51–52.

УДК 94(47).02:908(470.331+470.24)

N.P. Tarasova

The veneration of St. Nicholas the Wonderworker in Krasnoholmskiy Nikolaevskiy Antoniev monastery

The question of veneration of St. Nicholas the Wonder-Worker in Krasnoholmskiy Nikolaevskiy Antoniev monastery has never been the subject of special research. The article deals with the problem of fixing the veneration of St. Nicholas in the early monastic documents of the XVI-XVII centuries. A preliminary study of this issue showed that the early monastic inventories and account-books do not provide a clear idea of the veneration of St. Nicholas in the monastery. The author concludes that there is a need for a more in-depth study of the issue and that it is necessary to expand the range of source material by involving later monastic documents XVIII-XX centuries.

Keywords: Krasnoholmskiy Nikolaevskiy Antoniev monastery, St. Nicholas the Wonderworker, St. Nicholas’s Russian Medieval Icons and Life, Medieval traditions of Russian monasteries, history of Russian culture XV-XVII centuries

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Н.П. Тарасова